Частный детектив Выпуск 4 - Страница 149

149

– Перри, могу только сообщить одну деталь, – продолжил Дрейк. – У них есть в этом деле действительно какая–то сногсшибательная улика, которую они так старательно держат в секрете, что никто не знает, что это такое.

– Что за улика?

– Я не смог узнать.

– Связана ли она с кем–нибудь из близких родственников покойной или лиц, вхожих к ней в дом? А может быть, они установили, что это самоубийство?

– Все, что мне известно, – это сверхсекретная улика.

– А шанса нет узнать о ней немножко больше?

– Большое жюри как раз сегодня заседает, – уточнил Дрейк. – Они рассматривают, в частности, и это дело. У меня есть один человек, а у него есть выход на Большое жюри. Возможно, он раскопает для тебя что–нибудь побольше. Мне также известно, что бюро окружного прокурора в ярости, поскольку Виктория Брэкстон не является для допроса по некоторым обстоятельствам этого дела.

– Она в поездке, – подчеркнуто бесстрастным тоном уточнил Мейсон. – У нее деловые интересы в Гонолулу, и поэтому она была вынуждена выехать на Гавайи.

– Это ты так считаешь, – с нескрываемой иронией отреагировал Дрейк.

– Она, – разъяснил Мейсон, – во всем, что касается ее имущественных прав, действует по совету своего адвоката, каковым я как раз и являюсь.

– Ну тогда все превосходно. Только окружной прокурор почему–то так не считает.

– Ему придется переменить свое мнение. Что–нибудь еще, Пол?

– Наша полиция консультировалась по телефону с лейтенантом Трэггом в Новом Орлеане. Этим утром они что–то нашли, что считают крайне важным…

Его прервал резкий телефонный звонок. Делла Стрит взяла трубку, послушала и протянула ее Дрейку:

– Пол, это тебя.

– Хэлло, – сказал Дрейк, взяв трубку. – Да… О’кей, дай его мне… Кто еще знает об этом?.. О’кей, спасибо. Будь здоров. – Он повесил трубку, обернулся к Мейсону и произнес: – Вот тебе и ответ. Большое жюри только что вынесло Виктории Брэкстон обвинение в убийстве первой степени.

– Пол, все–таки что это за улика? – вздохнул Мейсон.

– Никто не знает. Она – секрет.

– Но если они представили ее Большому жюри, то какой же это секрет? Ведь об этом тут же все узнают!

– Вовсе не обязательно, Перри. Официально они могли представить Большому жюри лишь часть улик, а неофициально окружной прокурор мог тихонько шепнуть на ушко кому–либо из жюри о том, что у него есть неоспоримая улика, которая требует дополнительной проверки.

– У меня такое предчувствие, что готовится какая–то бомба, – покрутил головой Мейсон. – Делла, – он повернулся к ней, – пошли телеграмму Виктории Брэкстон прямо на борт самолета с предложением срочно вернуться обратно в Лос–Анджелес. Мне кажется, что мы обязательно должны это сделать хотя бы для того, чтобы показать, что мы не боимся выдвинутых обвинений и готовы доказать невиновность своей клиентки в открытом судебном процессе.

– Мне что, сообщить ей, что готовится бомба? – лукаво осведомилась Делла Стрит, держа карандаш и открытый блокнот наготове.

Мейсон немного задумался и, улыбнувшись каким–то своим мыслям, сказал:

– Пошли ей телеграмму следующего содержания: «Возвращайтесь обратно немедленно. Ничто не забыто».

Глава 17

Судебный процесс «Народ штата Калифорния против Виктории Брэкстон» открылся в обстановке напряженного ожидания, столь характерного для спортивной борьбы двух лидеров чемпионата, которые до этого не знали поражения. Пытаясь мысленно разобраться в ситуации, Перри Мейсон окинул взглядом переполненный зал. Мало на кого он мог рассчитывать, чтобы отразить или, по крайней мере, ослабить тот удар, который приготовился нанести ему окружной прокурор. Мейсон пока не знал, какими козырями тот располагает.

Окружной прокурор Гамильтон Бергер, седоватый, с повадками увальня–медведя, с трудом скрывал внутреннее ликование, что наконец–то у него превосходное выигрышное дело без каких–либо осложнений и подводных камней. Словно опытный игрок, он в начале процесса совершал предварительные ходы со спокойной уверенностью человека, знающего, что у него на руках козырные карты. У обвинения были факты, которые соткали целую паутину косвенных улик, вполне достаточных для передачи дела на рассмотрение Большого жюри. Однако их вряд ли хватило бы для вынесения приговора на судебном заседании. Мейсон был уверен, что Гамильтон Бергер, несомненно, держит в резерве улику, которая может решить исход дела.

Поэтому Перри Мейсон, как стратег–ветеран судебных заседаний, работал осторожно, мастерски используя преимущества любой, самой мельчайшей процедурной детали, которая, по его мнению, могла бы принести хоть какую–то пользу, двигаясь ощупью и осмотрительно, реально сознавая и твердо понимая, что обвинение приготовило для него ловушку, и если он хоть на мгновение потеряет бдительность, то неминуемо провалится в пропасть.

Ни Перри Мейсону, ни людям из Детективного агентства Дрейка не удалось выяснить, какую улику припрятал окружной прокурор. Единственное, что удалось узнать, что обвинение, тщательно охраняя улику, рассчитывает, что ее представление в подходящее время произведет эффект разорвавшейся бомбы. Словом, адвокат оказался в таком положении, когда мог рассчитывать лишь на свои силы, на свою наблюдательность, на умение вести перекрестный допрос, с помощью которого ему удавалось добыть нужные ему факты из уст враждебно настроенных свидетелей.

Получилось так, что Перри Мейсон, несмотря на многочисленные казуистические уловки с целью заставить обвинение раскрыть свои козыри, в конце концов был вынужден войти в зал судебных заседаний, ничего не зная об аргументах оппонента, кроме голой схемы, которую тот использовал для поддержки обвинительного акта Большого жюри. Среди судебных знатоков заключались сделки один к пяти против клиентки адвоката.

149